оффтоп: фу, вообще не хочется устраивать прощальных тусовок. люди отказываются и начинают ломаться в самый последний момент (если ты, мышьяк, подумала, что это про тебя, тот ыт ошибаешься)
в начале было слово. и слово было в творительном падеже
Я приехала в Осло - город под свинцовым небом. Кругом постройки в современном стиле, и меня втсречает и берет под руку karpix cо товарищи, и они ведут меня вперед, хотят показать все. Мы проходим под огромной разноцветной аркой торгового центра, идем мимо чудовищных размеров аквапарка с трубами всех цветов и размеров, выходящих из здания и устремляющихся вниз, под землю, где расположены бесконечные бассейны с лазурно-голубой водой. Но сегодня непогода, ветер треплет флаги, из туч сочится дождь, мы идем вдоль странных домов и вдруг выходим за черту города. Там куда ни глянь - зеленые луга. "Удивительно," говорю я, "у нас в Риге так нельзя сделать." Поднимаю глаза выше и вижу огромные башни в виде переплетенных косами труб, покрытых самой настоящей живой травой. karpix говорит, тчо это самое экологическое в мире топливо, и что весь город работает на нем. Она не вдается в подробности. По косам время от времени проходят цветные всполохи. Сы идем дальше на смотровую площадку, и мне хочется залезть на антенну. Все остальные недоумевают: "Отсюда итак хороший вид!" Я залезаю на самый верх полосатой красно-белой антенны и вижу весь фьорд с его маленькими, поросшими лесом островами, с яхтами, с подковой гор вокруг города. Мой взгляд останавливается на странной процессии у мелкого берега: люди в морской униформе спускают в воду гроб. Переношусь на место действия и спрашиваю, почему. "Он любил море. Хотел быть там упокоен. Власти города дали разрешение, когда мы узнали, что мы зальем все воском. Так продукты разложения не попадут в залив". "Воском?" "Ну да, сходите на местную восковую фабрику. Это распространенный способ" На восковой фабрике крутятся жернова и очень жарко и влажно. Кругом стоят гробы, в которых какие-то части людей, наполовину залитые воском. Хозяин не бех гордости рассказывает, как это все экологично и здорово. "Но дорого," добавляет он "видите ли, эта пожилая женщина все свои последние годы собирала огарки от свечей, но ей так и не хватило на целый гроб. Помогли родственники." (передо мной гроб с чем-то малопонятным, которое вызывает во мне жутки приступ жалости" Вдруг из одного гроба кто-то встает, отряхивается, машет хозяину и идет восвояси. Хозяин объясняет, что бывает, что от человека остается всего лишь одна какая-нибудь кость. И тогда можно найти модель, соответствующую покойному по телосложению, сделать слепок, в полученый слепок положить кость и залить это опять же воском. На всоке можно даже черты лица прорисовать.
Там было еще что-то, но я не смогла вспомнить после того как проснулась.
в начале было слово. и слово было в творительном падеже
Едет человек в троллейбусе. Хмурый. И думает: "Вокруг одно быдло, начальник — кретин, жена — стерва". За спиной ангел–хранитель с блокнотом и ручкой. Записывает: "Вокруг — быдло, начальник — кретин, жена — стерва". И в свою очередь думает: "Вроде было уже. И зачем ему это все время? Но раз заказывает — надо исполнять". сегодня - день имени моей мамы
пытаюсь игнорировать тот факт, что мои родители смотрят Новую Волны и грохот этой псевдомузыки проникает даже через двери из стеклопакета Дабы расширить тему двухдневного отдыха от интернета: Во вторник выехали в Саулкрасты, где живет машина бабушка, когда она не выезжает из страны. Но в этот раз она как раз была в разъездах, чем мы и воспользовались, устроив на необъятных квадратных метрах настоящее царство гедонизма с элементами мастер-класса по плеванию в потолок. Правда сначала несчастной Маше надо было смыть остатки жестокой мафиозной расправы остатки протухшей свинины в холодильнике, который кто-то выключил. После купания, играли в контакт* и выяснилось, что есть как минимум три слова на букву к, подходяших по определению: "можно сесть но трудно слезть": 1) клей (Кирилл) 2) кол (я) 3) кокаин (Вера) Мне удалось совершить кулинарный подвиг и хорошо прожарить криные ножки. Остльные тоже выразили себя как могли) Вечер подытожили распитем чая и просмотром фильмов (один для всех, один - для особо стойких). Утром пошли купаться, оставив Машу с Любой собирать ягоды, потом любители свекольного холодного супа коллективно ваяли свекольный холодный суп, а я покусывала жарено-вареной картошкой. Затем были сборы недолги, ибо не надо было успеть на мит дневниковцев, который прошел как всегда в атмосфере, приближенной к идиллической.
_________________________________________ *контакт: правила игры. ведущий загадывает слово и говорит его первую букву. Участники пытаются отгадать слово, давая определение гипотетическому слову, но не называя его. Если ведущий может угадать слово по этому определению, он называет его и отклоняет гипотезу. Если он не может угадать, то он может молчать пока не найдется кто-то и участников, который тоже знает слово по определению. Этот участник говорит "контакт". Тогда, если ведущий не может назвать слово, он должен выдать следующую букву, а те из участников, у кого был контакт должны хором произнести одно и то же слово. Игра идет, пок ане будет агадано все слово.
в начале было слово. и слово было в творительном падеже
Смерть мозга - это не смертельно, Как для души (она нетленна), Так и для тела: пусть смешон, Но есть же офисный планктон! (с) Кирилл
Один товарищ, несмотря на бессонную ночь проведенную в качестве солиста на каком-то хоровом концерте с элементами посещения музеев, релишиозных речей и (о ужас!) латышской дискотеки, всё же согласился повезти нас, на юг Латвии, в Рундале. Кроме обычной компании, с нами была гостья из России Люба братцы, люба (Люба - это Маша. Маша - это Люба: значит я - Люба?), которой мы объясняли некоторые премудрости латышского языка и давали послушать избранных элементов латышской музыки (Brainstorm). Она в ответ щелкала своим професииональным фоторужьем и смотрела на все своими большими, реснитчатыми глазами. Мы изучили цветник Рундальского замка (младшего брата Зимнего дворца), в котором попадались интересные сорт роз вроде Gentle Hermione, Royal Philarmony, Peer Gynt, Wee Cracker и даже Ladybird. Полюбовались на работу звуковиков, готовящих эстраду для ечернего концерта, Вера успела отразить на мольберте солнечную аллею (и попутно создать шедевр абстракционизма на палитре). По пути к Баускскому замку заехали в мини-музей ретро-автомобилей, где нам даже провели экспресс-экскурсию и даже дали пофоткаться, и мы каким-то странным образом избежали входной платы, засчет наплыва других туристов. Я немного полазила по замку в одиночестве, нарушая все мыслимые правила и даже вызвав что-то вроде гнева у пожилового литовца (?), который пытался объяснить мне на своем языке, что если я не перестану, то будет "бубум", потом сдался и вспомнил единственное универсальное слово "катастрофа". Когда мы с Верой спустились с башни и спрсили остальных, почему те к нам не присоединились, еответили, что за нее оказывается надо было платить. А я -то думала, почему этот дядя с бейджиком и в рубашке так подозрительно на нас смотрит? День мы подытожили вкусным обедом в какой-то харчевне по пути (подпортив себе аппетит массовым пожиранием семечек). С моего сиденья открывался совершенно невозможный вид на ярко-голубую тучу, на фоне которое закат проливал свой прощальный желтый свет, падаюзий на сочно-зеленую траву, спускающуюся к мшистого цвета пруду и сползающую к нашему кирпичному патио с клумбой из цветов белого цвета и цвета фуксии. Справа примостилась художественно изогнутая яблоня. Сюрреализм. Или магический реализм?
в начале было слово. и слово было в творительном падеже
A friend is a person that knows you well, but likes you anyway. руДруг - это человек, которому ты нравишься, несмотря на то что он хорошо тебя знает.
В результате некоторых интересных пертурбаций после встречи/близкого знкомства с одной сущностью, тот самый Гарепоттер, против которого во времена оно боролось и восставало все мое бытие, поклонников и просто любителей которого я оценивала надменным взглядом, будет-таки мною посмотрен в понедельник. В преддверие этого культурного шока (а также с целью посмеяться над стилями преподавания некоторых личностей) были посмотрены некоторые предыдущие серии. мгм. Но я была бы не я, если бы не добавила к этому фаталистскому посту немножко снобизма: что придает фильму шарм, так это разнообразие английских диалектов. А дубляж - зло =)))
в начале было слово. и слово было в творительном падеже
Более года назад, когда я (по долгу службы и просто так) читала исландские родовые саги, из моей комнаты время от времени доносился нечеловеческий гогот ехидный смешок. Наверное всему виной мое извращенное чувство юмора, и мой необъяснимый (даже для самой меня) интерес к скандинавской культуре. Но, тем не менее, я тешу себя надеждой, что и сами тексты сыграли в этом какую-то роль. Поэтому я решила воспроизвести избраные отрывки здесь (пока я искала их, мне не раз приходила в голову мысль перечитать их, т.к. помню только отрывочно, а ведь иногда люди просят). Все тексты взяты с сайта norse.ulver.com/texts/index.html (рекомендую дял дальнейшего чтения), из четырех саг: Сага о Ньяле (НС), Сага об Эгиле (ЭС), Сага о людях из Лососьей долины (ЛС), Сага о Гуннлауге Змеином Языке (ГС). Кстати, если кто не в курсе: саги - это пространные эпические повествования о значимых родах исландских (и иногда норвежских) землевладельцев, перед которыми все время встает вопрос дележки денег, земель, овец и женщин, и которые вследствие подобных конфликтов интересов занимаются проливанием крови. Пожалуйста, сообщите, было ли смешно, я буду рада любому feedback'у. Если смешно не было, я добровольно подпишусь на лечение барбитуратами. )))))))))
ПРОСТО ВИКИНГИ наездыФлоси попросил сыновей Сигфуса пойти с ним. Они все вышли из землянки и направились в судилище. Ньяль и его сыновья тоже пошли в судилище. Скарпхедин пошел к среднему ряду скамей и остановился там. [...] Затем он поднял шелковое одеяние и спросил, кто его сюда положил, но никто ему не ответил. Он снова помахал одеянием и спросил, кто положил его, и рассмеялся. Никто ему не ответил. Флоси сказал: — Что же, никто из вас не знает, чья это одежда, или вы боитесь сказать мне об этом? Скарпхедин сказал: — А как ты думаешь, кто это положил? Флоси сказал: — Если хочешь знать, я отвечу тебе, что, по-моему, это положил твой отец — безбородый старик, так что многие, когда глядят на него, не знают, мужчина он или женщина. Скарпхедин сказал: — Подло поносить старика, которого еще никогда не оскорблял ни один честный человек. Вам должно быть известно, что он мужчина, потому что он прижил со своей женой сыновей. И мало наших родичей похоронено у нашего двора, за кого бы мы не отомстили. И Скарпхедин взял в руки шелковое одеяние, и бросил Флоси синие штаны, и сказал, что они ему нужнее. Флоси спросил: — Почему это они мне нужнее? Скарпхедин сказал: — Потому что, как говорят, ты жена великана со Свиной Горы и каждую девятую ночь он приходит к тебе как к жене. (НС) дешевые понты— Государь, — ответил тот, — примите его хорошо, потому что он сын одного из лучших людей в Исландии — Иллуги Черного из Крутояра, и мы с ним вместе росли. Ярл сказал: — Что у тебя с ногой, исландец? Гуннлауг ответил: — На ней нарыв, государь. — Однако ты идешь, не хромая, — сказал ярл. Гуннлауг ответил: — Я не стану хромать, пока обе мои ноги одинаковой длины. Тогда один дружинник ярла, по имени Торир, сказал: — Этот исландец очень заносчив, неплохо бы проучить его немного. Гуннлауг посмотрел на него и сказал: — Здесь в дружине твоей Черный есть лиходей, На злые дела горазд, Смотри и тебя предаст! Торир схватился было за секиру. Но ярл сказал: — Оставь! Не надо обращать внимания на такие вещи. — Сколько тебе лет, исландец? — Восемнадцать, — отвечал Гуннлауг. — Ручаюсь, что других восемнадцати ты не проживешь, — сказал ярл. — Чем желать мне зла, лучше желай себе добра, — сказал Гуннлауг, но вполголоса. Ярл спросил: — Что ты там сказал, исландец? Гуннлауг ответил: — То, что мне показалось уместным: чтобы ты не желал мне зла, а желал бы себе самому чего-нибудь хорошего. — Чего же именно? — спросил ярл. — Чтобы ты не умер такой же смертью, как твой отец, ярл Хакон6. Ярл побагровел и велел тотчас же схватить этого дурака. Тогда Скули выступил перед ярлом и сказал: — Исполни мою просьбу, государь, и пощади этого человека. Пусть он уедет прочь. (ГС) delirium или в режиме бредаОлав велел работнику войти в хлев. — Я буду гнать тебе нетелей, а ты будешь их привязывать, — сказал он. Работник направился к двери хлева. Не успел Олав опомниться, как работник бросился обратно и очутился в его объятиях. Олав спросил, что его так испугало. Тот ответил: — Храпп стоит в дверях хлева и хочет схватить меня, но я сыт по горло схватками с ним. Тогда Олав подошел к дверям и направил на Храппа свое копье. Тот обеими руками ухватился за наконечник копья и повернул его в сторону, так что древко тотчас сломалось. Олав хотел броситься на Храппа, но тот провалился сквозь землю, откуда он пришел, а у Храппа — его наконечник. После этого Олав с работниками привязали в стойле нетелей и отправились домой. Олав сказал теперь работнику, что он не будет упрекать его за его слова. На следующее утро Олав отправился из дому туда, где Храпп был похоронен под грудой камней, и велел раскопать могилу. Храпп лежал там, еще не разложившийся. Олав нашел там также наконечник своего копья. Затем он приказал разжечь костер, и Храппа сожгли на костре, а его пепел бросили в море. С тех пор ни одному человеку Храпп не причинял вреда своим появлением. (ЛС) делириум с поэзиейВ ночь на воскресенье, за двенадцать недель до зимы, Хильдиглум вышел из дому и услышал сильный грохот. Ему показалось, что земля и небо трясутся. Хильдиглум посмотрел на запад и увидел там огненный круг и в нем человека на сером коне. Этот человек скакал во весь опор и быстро пронесся мимо. В руках у него была пылающая головня. Он проехал так близко от Хильдиглума, что тот мог хорошо рассмотреть его. Он был черен как смола. Он сказал громким голосом такую вису: Скачет мой конь — Влажная челка, Иней на гриве, Зло я несу. Горит головня, Отравы полна. Козни Флоси — Огонь на ветру. Козни Флоси — Огонь на ветру. Хильдиглуму показалось, что он бросил головню на восток, в горы, и там вспыхнул такой большой пожар, что гор не стало видно. Хильдиглуму показалось затем, что он поскакал на восток, в огонь, и там исчез. Затем Хильдиглум вошел обратно в дом и долго лежал без чувств, прежде чем снова пришел в себя. Он помнил все, что увидел, и рассказал своему отцу, а тот велел ему рассказать Хьяльти, сыну Скегги. Хильдиглум поехал и рассказал ему. — Ты видел призрак, — сказал Хьяльти. — Это не к добру. (НС) барбекьюТогда Флоси сказал: — Мы понесли большой урон. Многие из наших ранены, и убит тот, кого мы меньше всего хотели бы потерять. Ясно, что оружием нам с ними не справиться, тем более что не все сражаются так храбро, как обещали. Нам надо что-то предпринять. Есть два выхода, и оба они плохие: один — это отступить, но тогда мы погибли, второй — это сжечь их в доме, но тогда мы берем большой грех на душу, ведь мы христиане. Придется нам все же поджечь дом, и поскорее. Они высекли огонь и сложили большой костер перед дверьми. Тогда Скарпхедин сказал: — Разводите огонь, молодцы? Не собираетесь ли что-нибудь жарить? Грани, сын Гуннара, ответил: — Собираемся, и жару для тебя хватит. И они подожгли стог. Те, кто был внутри, заметили это, только когда весь дом уже был охвачен пламенем. Тут Флоси и его люди развели большие костры перед всеми дверьми. Тогда женщины, которые были внутри, начали жаловаться. Ньяль сказал им: — Держитесь стойко и не жалуйтесь. Ведь ваши страданья — это одна короткая буря, а второй такой потом долго не будет. Помните также, что Бог милостив. Он не позволит, чтобы вас жгли и в этом и в том мире. (НС) пьяная удальВсе, кто был там, были совсем пьяны, а Армод всякий раз, когда пил, говорил: «Я пью за тебя, Эгиль!», и его домочадцы, когда пили, говорили то же спутникам Эгиля. Одному человеку поручили подносить Эгилю и его людям каждый раз по полному рогу, и он подзадоривал их, чтоб они пили быстрей. Эгиль сказал своим спутникам, чтоб они больше не пили, а сам выпивал за них все. Эгиль почувствовал тогда, что ему становится нехорошо. Он встал и пошел прямо туда, где сидел Армод. Он взял его руками за плечи и прижал к спинке скамьи. Его сильно вырвало прямо в лицо Армоду, в его глаза, ноздри и рот. Все это потекло тому на грудь. У Армода захватило дыхание, а когда он снова смог вздохнуть, его тоже вырвало. И все люди Армода, которые были здесь, сказали, что Эгиль самый жалкий и самый плохой из людей, потому что он не вышел вон, когда его рвало, и что он не должен был делать такое при всех в доме во время пира. Эгиль сказал: — Нельзя упрекать только меня за то, что я делаю то же самое, что и хозяин. Его рвет не меньше, чем меня. Потом Эгиль пошел на свое место и сел. Он попросил принести себе браги и громко сказал: Знай, как много съел я. Сок из щек свидетель, Что пора в дорогу. За ночлег иные Платят и получше. До нескорой встречи! Армод бородатый Гущей весь измазан. (ЭС) а король-то голый!Когда Кьяртан бросился в реку и поплыл к тому человеку, который казался лучшим пловцом, и сейчас же нырнул вместе с ним и держал его под водой некоторое время. Затем Кьяртан дал ему вынырнуть. И когда они недолго пробыли на поверхности воды, тот человек схватил Кьяртана и повлек его вниз, и они оставались под водой несколько дольше, чем Кьяртану это казалось желательным. Затем они вынырнули. Они не сказали друг другу ни слова. В третий раз опускаются они вниз и остаются под водой дольше всего. Кьяртан не мог себе представить, чем кончится эта игра, и ему казалось, что он никогда еще прежде не попадал в такое трудное положение. В конце концов они вынырнули и поплыли к берегу. Тогда человек из города спросил: — Что ты за человек? Кьяртан назвал свое имя. Человек из города сказал: — Ты хороший пловец. Так же ли ты искусен во всем остальном, как в этом? Кьяртан отвечал, но несколько неохотно: — Так говорили, когда я был в Исландии, что и в остальном я точно таков. Однако это, как видно, не многого стоит. Человек из города сказал: — Это зависит еще от того, с кем тебе пришлось иметь дело. Но почему ты меня ни о чем не спрашиваешь? Кьяртан ответил: — Мне нет дела до твоего имени. Человек из города сказал: — Верно то, что ты искусный человек, но верно и то, что ты очень высокомерен. Но все же ты должен узнать мое имя, а также с кем ты состязался в плавании. Перед тобой конунг Олав, сын Трюггви. Кьяртан ничего не ответил и тотчас же повернулся, чтобы уйти. Он был без плаща и в пурпурной одежде. Конунг был почти совсем одет. (ЛС) еще обнаженкаНазваные братья в этот день плавали. Сыновья Олава были вожаками в этом развлечении. Много юношей с других дворов принимали участие в плавании. Кьяртан и Болли вышли из воды как раз тогда, когда Гест со своими людьми приблизился к реке, и они были почти совсем одеты, когда к ним подъехали Гест и Олав. Гест некоторое время смотрел на этих юношей и сказал Олаву, кто из них Кьяртан и кто Болли, а затем Гест острием копья указал на каждого из сыновей Олава и назвал всех, кто здесь был. (ЛС) anger management 1Сын Иллуги Хермунд не знал покоя после смерти своего брата Гуннлауга, и он думал, что тот еще недостаточно отомщен, несмотря на все, что было сделано. Жил человек по имени Храфн [тезка убийцы Гуннлауга]. Он был племянником Энунда с Мшистой Горы. Он был хорошим мореходом, и у него был корабль, который стоял в Бараньем Фьорде. Весной Хермунд, сын Иллуги, выехал один из дому и поехал на север через Каменистую Пустошь к Бараньему Фьорду и прямо на Столовую Отмель к кораблю. Торговые люди были тогда совсем готовы к отплытию. Хозяин корабля Храфн был на суше, и с ним много людей. Хермунд подскакал к нему, пронзил его своим копьем и сразу ускакал прочь. Они были все очень озадачены, спутники Храфна. И за это убийство не было уплачено виры. На этом закончилась распря между Иллуги Черным и Энундом с Мшистой Горы. (ГС) anger management 2Посланный пришел между тем к Торхаллю и рассказал о случившемся — о том, что Мёрд, сын Вальгарда, и все его люди будут осуждены и что вся тяжба проиграна. Когда Торхалль услышал это, он был так потрясен, что не мог вымолвить ни слова. Он вскочил с постели, схватил двумя руками копье, которое ему подарил Скарпхедии, и проткнул им себе ногу. Когда он выдернул копье, то на него налипли мясо и стержень нарыва, а кровь и гной хлынули потоком, так что по полу потек ручей. Тут он, не хромая, вышел из землянки и зашагал так быстро, что посланному было не поспеть за ним. Он шел, пока не пришел в пятый суд. (НС) нервный срывТогда все приехали к Асгриму. Когда Торхаллю, сыну Асгрима, сказали, что Ньяля, его воспитателя, нет в живых и что он сожжен, то он так расстроился, что весь побагровел и у него из ушей так хлынула струями кровь, что ее было не унять. Он лишился чувств, и лишь тогда кровь остановилась. После этого он встал и сказал, что держал себя малодушно, и прибавил: — Я бы только хотел суметь отомстить кому-нибудь из тех, кто сжег его, за то, что сейчас со мной приключилось. (НС) ступорКоль, сын Эгиля, сказал: — Дайте я схвачусь с Кольскеггом! Я давно говорю, что мы с ним не уступаем друг другу в бою. — Сейчас проверим, — говорит Кольскегг. Коль направил в него копье. Кольскегг только что убил одного противника и был занят, так что не успел выставить щит, и копье задело ему бедро. Кольскегг рванулся к Колю, и так ударил мечом, что перерубил ему ногу в бедре. Он спросил: — Ну как, попал я? Коль сказал: — Я поплатился за то, что не закрылся щитом. И он какое-то время стоял на одной ноге и смотрел на обрубок другой. Тогда Кольскегг сказал: — Нечего смотреть. Ноги нет, это точно. Тут Коль упал мертвым на землю. (НС) гостеприимствоПодходя, они еще не знали, дома ли Гуннар. Порешили, чтобы сначала кто-нибудь подкрался и разведал, и уселись на землю. Норвежец Торгрим поднялся на крышу. Гуннар увидел в окошке его красную одежду и нанес ему удар копьем. Торгрим покачнулся, выпустил из рук щит и свалился с крыши. Он подошел к Гицуру и его людям, сидевшим на земле. Гицур посмотрел на него и спросил: — Ну что, дома Гуннар? Торгрим ответил: — Сами узнаете. Вот копье его точно дома. И замертво упал на землю. (НС) ...и чрезмерное гостеприимствоОттуда Флоси отправился в Оссабёр. Хильдигунн была во дворе. Она сказала: — Пусть все мужчины выйдут навстречу, когда будет подъезжать Флоси, а женщины пусть уберут в доме и приготовят для Флоси почетное сиденье. И вот Флоси въехал во двор. Хильдигунн вышла к нему и сказала: — Добро пожаловать, родич! Сердце мое радуется твоему приезду. — Здесь мы поедим, — говорит Флоси, — и отправимся дальше. Тут привязали их лошадей. Флоси вошел в дом и уселся. Он сбросил на пол почетное сиденье и сказал: — Я не конунг и не ярл. Нечего подставлять мне почетное сиденье и нечего насмехаться надо мной. Хильдигунн стояла рядом и сказала: — Жаль, что тебе это не нравится: мы сделали это от чистого сердца. Флоси сказал: — Если ты это сделала от чистого сердца, то тогда добро само наградит себя, а зло само покарает себя. Хильдигунн засмеялась холодным смехом и сказала: — Что об этом говорить, то ли будет потом! Она уселась рядом с Флоси, и они долго разговаривали вполголоса. Затем поставили столы, и Флоси и его люди стали умывать руки. Флоси посмотрел на полотенце и увидел, что оно все в дырах и с одного конца у него оторван кусок. Он швырнул его на скамью и не захотел им вытираться25. Он оторвал кусок скатерти, вытер им руки и бросил его своим людям. Затем Флоси сел за стол и велел своим людям приниматься за еду. Тут вошла Хильдигунн, откинула со лба волосы и заплакала. Флоси сказал: — Тяжело у тебя на душе, племянница! Но это хорошо, ведь ты оплакиваешь хорошего человека. — Чем ты отплатишь за убийство Хёскульда? — спросила она. — Окажешь ли ты мне помощь? (НС) религиозные дебатыТангбранд стал разъезжать по всему западу Исландии. Ему навстречу выступила Стейнунн, мать Рева Скальда. Она пыталась обратить Тангбранда в язычество и долго говорила с ним. Тангбранд молчал, пока она говорила, но потом начал долгую речь и оспорил все, что она сказала. — Слыхал ли ты, — спросила она, — что Тор вызвал Христа на поединок, но тот не решился биться с Тором? — Я слыхал, — ответил Тангбранд, — что Тор был бы лишь прахом и пеплом, если бы Бог не захотел, чтобы он жил. — А знаешь ли ты, — спросила она, — кто разбил твой корабль? — А ты что можешь сказать об этом? — спросил он. — Вот что я скажу тебе, — ответила она: Недруг отродья Грейп, Грозный, дракона морского Разбил и на берег бросил, — Не берегли его боги. Расколот в мелкие щепы Струг колокольного стража. Верно, Христос позабыл О быке обиталища рыбы. И она сказала еще одну вису: Долго тресковой тропою Тор скакуна морского Гнал, в волнах швыряя, И в ярости бросил на скалы. Больше не плыть под парусом Полену земли тюленей, Разбит Тангбрандов корабль Ураганом врага Хрунгнира После этого Тангбранд и Стейнунн расстались, и он отправился со своими спутниками на Крутое Побережье. (НС) судмедэкспертиза и исландское законодательство— Я призываю вас в свидетели того, — сказал он, что я обвиняю Флоси, сына Торда, в том, что он незаконно первым напал на Хельги, сыну Ньяля, и нанес ему рану мозга, или внутренностей, или костей, которая оказалась смертельной и от которой Хельги умер. Я объявляю об этом при пяти соседях места убийства, — и он назвал их всех, — и объявляю по закону. Я объявляю о тяжбе, переданной мне Торгейром, сыном Торира. (НС) cкрупулезный памятник преданностиНьяль вышел, и Флоси сказал: — Я хочу предложить тебе, чтобы ты вышел из дома, потому что ты погибнешь в огне безвинный. Ньяль сказал: — Я не выйду, потому что я человек старый и не смогу отомстить за своих сыновей, а жить с позором я не хочу. Тогда Флоси сказал Бергторе: — Выходи, хозяйка! Я совсем не хочу, чтобы ты погибла в огне. Бергтора сказала: — Молодой я была дана Ньялю, и я обещала ему, что у нас с ним будет одна судьба. И они оба вернулись в дом. Бергтора сказала: — Что нам теперь делать? — Мы пойдем и ляжем в нашу постель, — сказал Ньяль. Тогда она сказала маленькому Торду, сыну Кари: — Тебя вынесут из дома, и ты не сгоришь. — Но ведь ты обещала мне, бабушка, — сказал мальчик, — что мы никогда не расстанемся. Пусть так и будет. Лучше я умру с вами, чем останусь в живых. Тогда она отнесла мальчика в постель, а Ньяль сказал своему управителю: — Смотри, где мы ляжем и как мы расположимся в постели, потому что я не собираюсь двигаться с места, как бы меня ни беспокоил дым или огонь. Заметь хорошенько, где надо будет искать наши кости. Тот сказал, что так и сделает. Незадолго перед этим был зарезан бык, и там лежала его шкура. Ньяль сказал управителю, чтобы он покрыл их этой шкурой, и тот обещал сделать это. Затем они легли оба в постель и положили мальчика между собой. Они перекрестили себя и мальчика и поручили свою душу Богу. Это было последние слова, которые от них слышали. Управитель взял шкуру, накрыл их ею и вышел. (НС) хороший викинг - мертвый викингЗатем они принялись искать Скарпхедина. Те, кому было позволено выйти из горящего дома, показали место, где Флоси со своими людьми слышал, как была сказала виса. Там крыша обвалилась возле передней стены, и Хьяльти сказал, что копать надо там. Тогда они так и сделали и нашли тело Скарпхедина. Он стоял у стены. У него обгорели ноги почти до колен, но больше ничего на нем не обгорело. Он закусил себе усы. Глаза у него были открыты и не вытаращены. Секиру он загнал в стену так глубоко, что она вошла по самую середину лезвия и не потеряла закалки. Затем секиру вытащили.[...] После этого со Скарпхедина сняли одежду. Она не сгорела. Руки у него были сложены крестом, правая поверх левой. Они нашли на нем два ожога, один между лопаток, а другой на груди, и оба они имели очертания креста, так что люди решили, что он сам выжег их на себе. Все нашли, что находиться возле мертвого Скарпхедина оказалось легче, чем они думали, потому что теперь его никто не боялся. (НС)
ВИКИНГИ И ЖЕНЩИНЫ флиртОн увидел, что на поперечной скамье в палатке сидит девушка. Она была красива, величава и нарядна. Он понял, что это, несомненно, Торгерд, дочь Эгиля. Олав подошел к скамье и сел возле девушки. Торгерд приветствовала его и спросила, кто он. Олав назвал свое имя и имя своего отца. — Тебе, верно, кажется, что сын служанки стал наглым, раз он решается сидеть здесь и беседовать с тобой. Торгерд ответила: — Тебе, верно, памятно, что ты совершал подвиги более смелые, чем говорить с женщинами. Затем они начали беседовать друг с другом и проговорили весь день. Никто не слышал, о чем они говорили. [...] Торгерд теперь покорилась решению своего отца. Тогда дело было легко доведено до конца, и помолвка сразу была объявлена. (ЛС) любовный стихИ еще он [Гуннлауг] сказал такую вису: — Юная роща обручий Радость мою украла, Все же хочу восславить Твоих, о дева, родителей. Мир от века не видывал Жен и мужей, создавших На ложе такое сокровище, Стройную Фрейю порея. (ГС) вши и романтикаОднажды летом в Хундадале заметили, что скот дает мало молока. За скотом там смотрела одна женщина. Тут обнаружилось, что у нее появились драгоценности и что она подолгу отсутствовала, так что никто не знал, где она была. Торд заставил ее сознаться, и когда ей пригрозили, она сказала, что ее посещает какой-то человек. — Он высок ростом, — сказала она, — и кажется мне красивым. Тут Торд спросил, скоро ли этот человек снова посетит ее. [...] Олав обещал ей заплатить, если она выдаст им Стиганди. Эта сделка состоялась. В тот же день она отправилась к своему стаду. Туда явился Стиганди, чтобы увидеться с ней. Она встретила его приветливо и предложила поискать у него в голове. Он положил свою голову к ней на колени и вскоре уснул. Тогда она высвободилась из-под его головы и отправилась к Олаву, и сказала ему, что произошло. (ЛС) женский сарказмОн [Гуннар] сказал Халльгерд: — Дай мне две пряди из своих волос и сплетите с матерью из них тетиву. — А это тебе очень нужно? — говорит она. — Иначе я погиб, — говорит он, — потому что им не одолеть меня, пока я могу стрелять из лука. — Тогда я припомню тебе твою пощечину, — говорит она. — Мне все равно, сколько ты еще продержишься. — Всякий по-своему хочет прославиться, — говорит Гуннар. — Больше я тебя просить не буду (НС) женский сарказм2 Случилось однажды, что Гудрун попросила Торвальда купить ей украшения. Торвальд ответил, что она не знает меры, и ударил ее по щеке. Тогда Гудрун сказала: — Теперь ты мне дал то, чем мы, женщины, считаем очень важным обладать, а именно — хороший цвет лица, и ты научил меня больше не досаждать тебе просьбами. (ЛС) импотенцияОна [Гуннхильд, мать конунга Норвегии] обняла его [Хрута] за шею, поцеловала и сказала: — Если моя власть над тобой так велика, как я думаю, то не будет у тебя утехи в Исландии с женщиной, что у тебя на уме. А с другими женщинами ты добьешься чего хочешь. Пусть мы оба поплатимся за то, что ты не доверился мне. [...] Мёрд спросил [у Унн, жены Хрута]: — Что скажешь мне о Хруте, твоем муже? Она говорит: — Могу сказать о нем только хорошее, но не все в его власти. Мёрд помолчал и сказал: — Ты что-то скрываешь дочь. А кроме меня тебе некому этого поведать. Доверься мне, уж я лучше всех разберусь в твоем деле. Затем они уединились, чтобы никто не мог их услышать, и Мёрд сказал дочери: — Расскажи все, что произошло между вами, не бойся. — Видно, не миновать этого, — говорит она. — Я хочу развестись с Хрутом, и вот почему. Нет мне от него как от мужа никакого проку, хотя силой мужской он не обижен. — Как же это так? — говорит Мёрд. — Расскажи толком! Она ответила: — Когда он приходит ко мне, плоть его так велика, что он не может иметь утехи со мной, и как мы оба ни стараемся, ничего у нас не получается. Но по всему видно, что по силе своей мужской он не хуже других мужчин. Мёрд сказал: — Ты правильно поступила, рассказав мне все. Я дам тебе совет, и он пойдет тебе на пользу, если ты точно ему последуешь. Ты сейчас поедешь с тинга домой, и муж твой, — а он, наверно, уже вернулся — встретит тебя хорошо. Будь с ним ласкова и обходительна, и ему покажется, что все у вас наладилось. Не выказывай ему ни в чем недовольства. А когда наступит весна, скажись больной и сляг в постель. Хрут поверит твоей болезни и не станет тебя бранить. Скорее даже наоборот, он будет просить всех, чтобы за тобой ухаживали как можно лучше. Потом он отправится вместе с Сигмундом на запад, к фьордам, пробудет там до позднего лета и привезет оттуда все добытое им добро. А когда все, кто собирается поехать на тинг, уедут из Долин, встань с постели и вели людям ехать с тобой. Когда сборы будут кончены, подойди к своему ложу с людьми, которые поедут с тобою. Ты призовешь их в свидетели у твоего ложа и объявишь себя разведенной с ним так, как об этом полагается объявлять на альтинге и в согласии с законом. (НС) подвиги и подвигиТут Болли выхватил меч Фотбит и бросился на Кьяртана. Тогда Кьяртан сказал Болли: — Теперь, родич, ты, как я вижу, собираешься совершить подлый поступок, но я охотнее приму от тебя смерть, родич, нежели убью тебя. И Кьяртан отбросил от себя оружие и больше не стал защищаться. Он был лишь слегка ранен, но очень изнурен боем. Болли ничего не ответил на слова Кьяртана и нанес ему смертельный удар. Болли после этого положил плечи Кьяртана к себе на колени, и Кьяртан умер на коленях Болли. Болли тотчас же стал раскаиваться в своем поступке и объявил, как полагалось по закону, что совершил убийство. [...] После этого Болли поехал домой, в Лаугар. Гудрун вышла к нему навстречу и спросила, какое теперь время дня. Болли отвечал, что сейчас уже после полудня. Тогда Гудрун сказала: — Большие дела мы совершили: я успела напрясть пряжи на двенадцать локтей сукна, а ты убил Кьяртана. (ЛС) женская логикаТогда же к ярлу Сигурду приехал из Ирландии конунг Сигтрюгг, сын Олава Кварана. Его мать звали Кормлёд. Она была женщиной на редкость красивой и хороша во всем, что не зависело от ее воли, но, как говорят, во всем, что от нее зависело, она показывала себя только с худой стороны. Брианом звался король, который раньше был женат на ней, но к этому времени они развелись, потому что он был лучшим из королей. (НС) развод и девичья фамилияОднажды Торд, сын Ингунн, спросил Гудрун, чего заслуживает женщина, если она всегда ходит в штанах, как мужчины. Гудрун отвечала: — Такую женщину постигает такая же кара, как мужчину, который носит рубашку с таким большим вырезом, что видны соски, — и то и другое — основание для развода. (ЛС)
несмотря на мои попытки упорядочить все это, получилось довольно сумбурно) если кого-то оскорбил мрачный сарказм, присущий моему восприятию саг - извините =))))
в начале было слово. и слово было в творительном падеже
Бросающийся в глаза контраст между повсеместной и всеобщей занятостью и моей ленью, толкает меня (несколько раз, тупым предметом в спину) на подвиги, которые должны были быть сделаны уже очень давно. И именно потому что я сама наметила срок их изготовления, и сама их не изготовила к сроку, теперь во мне борятся пофишизм и угрызения совести. И всё-таки надо как-то с этим расквитаться) дело чести. Все три вещи связаны с Исландией (и это добавляет к угрызениям совести) 1) комизм в сагах (или еще одно подтверждение моему извразенному чувствую юмора) 2) перевод рассказика (чистой воды экмперимент, несанкционированный) 3) статьи для сайта про праздники (а то там происходит что-то ужасное, я уже писала) upd: колье из лабрадора для мамы буду вычеркивать, бойтесь
и еще я никак не могу ни забыть (и забить), ни прислушаться к совету Марит, которая сказала, что мне обязательно надо попробовать опубликовать мою исследовательскую в какой-нить газетке. моё стесняется. и вообще.
кстати, нашла куски комиксов из моего любимого Дагссона которые хотела запостить сто лет назад: тык-тык зацените) (однажды я порезала ЯЗЫК бумагой)
в начале было слово. и слово было в творительном падеже
Мне нравится сугубо латышская традиция праздновать день имени наравне с днем рождения. Нет никакой отсылки к возрасту жертвы виновника торжества, нет скрупулезного подсчета свечек, нет строгой необходимости праздновать во что бы то ни стало. И календарь их, языческий, очень удобен: на каждое имя только одна дата. По православному календарю получается, что таким как я, засветившимся в Святом Писании и иже с ним, приходится праздновать чуть ли не каждый месяц, а несчастным Ритам, Фердинандам и Алойзам приходится испытывать лишения. Но проблема в том, что я все время забываю о своем дне имени. Забываю за дня три до его наступления. Весь год помню, что 22 июля, а 20 июля - уже испарилось. Как и обычно, вспомнить помогли латышские друзья - в этот раз в полночь. Судьбоносное смс застало скромную компанию из трех человек в Юрмале, поэтому мы, недолго думая, перевели часы и отправились искать место для возлияний. Всё решил случай и притягательные цены в кальянной (название не разглашается). Пили мятный чай, дышали вкусным дымом, пытаясь не мучать одного из членов нашей группировки, принципиально открещивающегося от табака (а ветер-то дул в его сторону). Кроме всего прочего слали поздравительные смс во все концы: Маш чудовищно много.
А ближе к утру я узнала, что в числе именинников 23 июля есть Мэри, так что праздник мог продолжаться)
в начале было слово. и слово было в творительном падеже
страхНас собрали в показавшейся огромной аудитории - горстку студентов по обмену. Рассказали про права и обязанности. И, в который раз, я осознала каждой клеткой тела, что вот оно - еще одно на вид приличное и планомерное мероприятие, которое тем не менее приближает меня к отъезду. Отъезду - невероятному, невозможному, невообразимому. Это как сплавляться по мирной реке, и вдруг столкнуться с водопадом. И еще эти слова "один раз в жизни." Мы тратим возможности. Они не бесконечны. М ытратим себя, и потом не останется ничего нового. Я подписала, повинуясь течению. отвращениеПо дороге в залитую солнцем Старую Ригу на мосту сидела старуха, колошматящая беспорядочно в радужной расцветки металлофон. Поравнявшись с ней, я услышала протяжный и амелодичный вой, она скулила, стонала, без ритма и жалости к окружающим. Если б можно было подать ей достаточно денег, чтобы она прекратила. Япопыталась уверить себя, что это не моя вина, и с каждым разом мне, обладательнице стипендий и всего-чего становится все сложнее сделать это.
божьи коровкиВ поисках босоножек наткнулась на мечту последних 2ух месяцев - белые кеды. И даже не просто кеды, а Converse, и не просто Converse, а с божьими коровками и по божеской цене (50%). Методом дедукции удалось установить, что кроме выставленых на полке, в магазине имеются еще и кеды моего размера. Надеюсь, продавщица не почувствовала себя полной дурой (я ведь совсем не намекала на ее комплекцию..) Зачем мне босоножки? Когда есть это: (если кто не в курсе, божьи коровки по-норвежски marihøne, что обозачает "марьины куры", так что я чувствую себя владельцем этого небольшого стада...)
страхПосле полушутливого разговора с папой о том, что в школьную программу (кроме введенной в России истории религий) стоит ввести предмет "Экология" (чтоб запудрить несчатным мозг) в голову пришла шальная мысль о радоне. И не выходит. Дело в том, что папа-физик сказал, что помещение на первом этаже надо часто проветривать, ибо там скапливается радон. "Конечно, не в Латвии, какая у нас тут сейсмическая опасность...у нас и пород вроде гранита нет" сказал он полушутя... Я жила в Исландии в подвальном этаже. Проветривала ли я? Редко.. отвращениеМама включила это кошмарное действо под названием фильм Бондарчук (7 кабинок), и насильно приобщила меня к нему (я, хвала алаху, пристроилась делать очередные бусы). Я никогда не была неженкой, отворачивающейся от вида крови в кино или протестующей против любого кино-насилия, в конце концов мне нравятся всякие фильмы вроде...м. "Танцующей в темноте" или "Убить Билла" или... ну в общем, я не иду на принцип: если насилие или наркоманы или кровь - то плохо. Но после этого моя душа убежала обниматься с унитазом. ничего более алогичного, бессвязного и самолюбовательного я не видела. При этом - с замашкой повторить и переплюнуть западных (Тарантино, Гай Риччи) и отечественных (Тарковский, наверняка вращается в могиле) деятелей кино. Это было так тошнотворно,растянуто, не-до-психологично, хотелось пожелать всем персонажам, чтоб вы сдохли, но сдохли только некоторые. Многие люди считают, что признаком настоящего искусства является яркая реакция на него - причем неважно, какая. Наверное, дял таких людей есть Бондарчук.
в начале было слово. и слово было в творительном падеже
эмоцииВо вторник заходила в главное здание универа и столкнулась лицом к лицу с действительностью: кризисный народ жаждет образования. Нырнула в пенящуюся от пост-экзаменационного нервоза волну поступающих: она растянулась до следующего квартала, с шумом набегая на камни нашего скромного здания в стиле эклектики, и едва не утонула. Наверное слишком мало времени прошло, чтобы я могла смотреть на это равнодушно. Дело в ом, что я счастливо избежала этого процесса, за меня документы подавала (и в очереди стояла) мама, а я в тот момент усердно поступала в академию художеств в Питере. Посему я до сих пор считаю, что учусь в Латвийском Универе на птичьих правах - это ведь даже не я его выбрала. И даже не мама. Меня выбрал сам университет, как напыщено бы это ни звучало. И поэтому, смотря на этих выпускников, я думаю, какие они счастливцы, что могут выбрать и получить по заслугом в качестве результата своего выбора. С другой стороны, я научилась ценить своё место (не без критики в его адрес), извлекла из него всю возможную пользу (бесплатное образование, стипендии, поездка в исландию, а сейчас и в Норвегию, знакомство с чудесными людьми, открытие чакр мира филологии и, в особенности, скандинавской культуры). Многое изменило меня, и я приняла эти изменения, полюбила их. Многое продолжило во мне нечто априори заложенное, перечеркнув возможность развиться в каких-то других направлениях, но одновременно доказав, что я - такая как я есть - имею право на существование, и могу быть полезна. но как бы то ни было, всё это суета сует и вечная суета, или короче майя информация Статистический анализ по данным двух дней приема в ЛУ показал, что самыми популярными бакалаврскими программами являются 1. Оптометрия (2.9 на место) 2. Фармакология 3. Коммуникационная наука (или как-то так) 4 Биология 5. Политология (2.35)
Английская филология - впереди всех других и занимает почетное 11 место (ее превзошла только новая программа "Своременные языки и бизнес" - шетсое метсо). Цепочка самых непопулярных програм выглядит так: 30. немецкая филолохия (0.73) (ха-ха!) 31. Геология 32. Теология 33. Педагогика (по понятным причинам) 34. Медсестро-логия? (эта позиция грозит побить рекорды: на 40 мест нашелся ОДИН соискатель!)
в начале было слово. и слово было в творительном падеже
Чем ближе дата отъезда, тем противоречивее всё, с ней связанное. Чемоданы не собраны, куда уж тут, пускай их пустое нутро создает иллюзию моего решения остаться в Латвии. Встречи с друзьями не носят фатального оттенка "прощаемся навсегда", приготовлений никаких вроде нет, поэтому мне не верится, что это всё произойдет, и самолет унесет меня в Норвегию, ведь всё зависит от стольких маленьких обстоятельств, да и реальность несколько эфемерна, вы в курсе, мы все снимся огромной черепахе. ух. в общем... я смотрю на все это выжидающе И, так как я просто не могу выразить свои мысли, дам другим высказаться.
стихиПристанищ не искать, не приживаться, Ступенька за ступенькой, без печали, Шагать вперед, идти от дали к дали, Все шире быть, все выше подниматься! Засасывает круг привычек милых, Уют покоя полон искушенья. Но только тот, кто с места сняться в силах, Спасет свой дух живой от разложенья. (c) Герман Гессе ака Иозеф Кнехт
в начале было слово. и слово было в творительном падеже
А я, оказывается, могу выполнять функцию кофе*, в том смысле, что не даю людям спать. Кроме того, меня не надо заваривать, я не вызываю зависимости (удалено за недоказанность), и не оставляю отпечатка на физиологии (а именно на мочевом пузыре). попробуйте меня попользовать ____________________________ *или матэ
в начале было слово. и слово было в творительном падеже
Энтропия находится под большим впечатлением от текста Лотмана. Она даже хочет запостить отрывки краткое содержание: искусство являет собой язык с особыми правилами построения и кода. Произведение искусства в сумме своих знаков (или значимых эелементов) образует один большой знак, который не только воспринимается субъективно каждым новым читателем, но еще и не может быть выражен более кратко или каким-либо другим способом, чем он уже выражен в произведении. Искусство литературное является языком в языке, которое заимствует код у естественного языка, но и надстраивает свой собственный. При этом каждое новое литературное произведение расширяет значение кода, потому что добавляет в его арсенал новые компоненты, к которым читатель приспособлен и которые он учится вычленять. (поверхностно, но пофиг)
это меня улыбнуло, вспомниалсь некая конкретика: Таким образом, методика рассмотрения отдельно «идейного содержания», а отдельно – «художественных особенностей», столь прочно привившаяся в школьной практике, зиждется на непонимании основ искусства и вредна, ибо прививает массовому читателю ложное представление о литературе как о способе длинно и украшенно излагать те же самые мысли, которые можно сказать просто и кратко. Если идейное содержание «Войны и мира» или «Евгения Онегина» можно изложить на двух страничках, то естествен вывод: следует читать не длинные произведения, а короткие учебники.
а вот это просто офигенно имхо: Обладая способностью концентрировать огромную информацию на «площади» очень небольшого текста (ср. объем повести Чехова и учебника психологии), художественный текст имеет еще одну особенность: он выдает разным читателям различную информацию – каждому в меру его понимания, он же дает читателю язык, на котором можно усвоить следующую порцию сведений при повторном чтении. Он ведет себя как некоторый живой организм, находящийся в обратной связи с читателем и обучающий этого читателя. причем "разная информация" - не значит "неправильная" информация. вообще не должно быть такого понятия, как ошибка или догма или... в общем, уже час ночи, а я пытаюсь перефразироватьмудрить самого Лотмана неблагодарное занятие
в общем лучше читайте весь текст тут (там же рассуждение о величине меня любой в художественных языках автора и читателя)
в начале было слово. и слово было в творительном падеже
Наверное, я недостаточно настойчиво информирую людей о своей хаотичности и способности приводить ситуации к катастрофе. Сегодня одна подруга предложила прокатиться на велосипеде. в результате: 1 сломанный (чужой) велосипед 1 сбитая подруга 1 недоумевающая и сожалеющая энтропия + мелочи вроде содранной кожи
я не приспособлена к езде по городской местности. ненавижу снующие вокруг машины, слишком остро осознаю свои увеличенные (велосипедом) габариты, и вообще не знаю, куда ехать. ах да, еще не понимаю, как держать дистанцию
хорошо-так, что всё случилось почти сразу после выезда. и мы хорошо пообщались а иначе - как общаться на велосипеде?
в начале было слово. и слово было в творительном падеже
Со мной всe в порядке,меня накормили ибуметином и конфетками,я ночую в безопасном месте в иманте,в хорошей компании,которая выражает уверенностъ в моей жизнеспособности.были проблемы с логином с могильника.если вы волновались,можете бросить это неблагодарное занятие)
Один раз в месяц физиология Энтропии заставляет вышупомянутую лезть на стену от боли. Несмотря на регулярность и предсказуемость даты экзекуции, Энтропия всегда ухитряется забыть, перепутать или просто напросто не принять к сведению неумолимость законов природы и не обеспечить себя средствами борьбы с последствиями (всё осложняется тем, что обезболивающее и жаропонижающее растворяется только в кипятке, и поэтому не везде употребимо). "Краткий справочник о физиологии и психологии Энтропии в энной степени. Том MVII
Вчера дневниковцы позвали меня на пляж. Что ж, затея немудреная и забавная. Болдерая встретила нас ритмическими зарисовками неких барабанщиков с одной стороны, а сдругой стороны - видом анонимного алкоголика, которых валялся в кустах, опеременно справляя нужду. Живописное место. Через какое-то вреям к нам со Спринтером, Медведем и Инграмом присоединилась довольная жизнью Наркомания, мы общались, купались, мерзли, сохли, играли в волейбол, ели инграмовские бутерброды с "топленым" маслом, "плавленым" сыром и "потным" сервеладом, обсуждали пролетающие низко самолеты и основы диггинга, ломились в дурака и вели себя как анстоящие пляжники. Впоследствие к нам присоединился Ян, удравший куда-то с Наркоманией, после чего та только и сказала, что в дюнах тепло. мгым. В один прекрасный момент я почувствовала абдоминальный спазм. Я решила всё же не портить всеобщую радость идиотским недомоганием и просто сослалась на то, что мне пора, я ухожу, но не тут-то было: сразу снарядился отряд меян провожать. Отряду конечно необходимо было еще искупнуться, ме-е-едленно собрать вещи, переодеться, пересчитаться, обняться с остававшимися на пляже итд. Я стоически ждала, наивно думая, что обойдется. Но путь был долог, а солнце было высоко, и, вы не поверите, но оно пекло, как печет солнце в июльский жаркий день. Мой моск плавился и, какзалось стекал по вискам. Я упрямо продолжала идти, ссылаясь на общую усталость и солнце, очень не хотелось пугать ни в чем не повинных дневниковцев. И вот когда все остальныли на очередном сегменте пути стали прощаться-обниматься, я решила свернуть и идти в сторону остановки. В какой-то момент на меня нашло ощущение тотального пофигизма, я села на траву, потом легла в траву и жадно смотрела на остановку, мечтая приятнуть ее к себе взглядом. Реакция дневниковцев не заставила себя ждать. Они рванули ко мне, наверняка вспоминая основы непрямого массажа сердца (о ужас), с уверенностьюв том, что Енька упала в обморок. Увы, увы. Я была в полном сознании, просто боль отодвинула на сто десятый план нормы приличия и мою заботу об их, дневниковцев, психическом спокойствии. И значит мне надо было подняться и дойти. Мобильник сел, а мама, телефон которой был единственным, который я помнила, была в гостях. На остановке была уйма купальщиков. Наркомании удалось выклянчить бутылку воды, но та оказалась газированой, тогда она на пару с Медведом удрала за негазированой. Ян остался со мной, стоял, смотрел и я думала: "бедняга, вот он тчоно паникует. одной мне не страшно, я знаю, как это начинается, как это кончается, но мне просто больно, больно", и я решила осторожно, деликатно намекнуть Яну на причину бедствия, чтобы он перестал думать свои страшные мысли. Когда один из автобусов пошевелился, к остановке сбежалось тсолько народа, что мысль о свободном сидячем месте для меня получила разряд утопической. Было решено пойти домой к Медведу, заодно сходить в туалет, зарядить персловутый могильник и полежать в свое удовольствие. Я наверное производила впечатление ходячего трупа, но я поставила кипяток, оценила неутешительную ситуацию с курением на кухне и расположилась в гостиной с кастрюлей кипятка на животе, в полном отсутствии обезболивающих в аптечке. В один из прекраснейших моментов моей абдоминальной агонии меня еще и вырвало (извини, Инграм, твои бутерброды заслуживали лучшей участи), но я успела добежать до ванной. В разгар жести я слышала, как Наркомания разговаривает с мамой: "Я ее знаю..несколько лет..солнечный удар", и когда она вошла, чтобы оповестить, что я должна ехать с ней в Иманту и заночевать там, потому что она меня не оставит (заявление, тронувшее меня едва ли не больше, чем приглашение Медведа и заботливое бдение Яна), я прикинула, что для того чтобы изображать (а) закадычную подругу Наркомании и (б) солнечный удар у меян не хватит актерского таланта, и, отблагодарив, придумала вариант получше, отпустив эту добрую и самоотверженную девушку домой. Одно хаотически-отчаянное послание Ящеру, тоже обретающемуся в Иманте - и вот меня уже встречают, и мысли о душном автобусе из одного конца города в другой уже неактуальны. В общем, у этой сказки нашелся хороший конец. Ударная доза энергетика, ибуметина и тянучек (тянучки и общение с Мумми-Папой были одними из ключевых неантропогенных лекарственных моментов), возможность полежать на кровати (стоящей на книгах, книгах, и еще куче книг) и принять душ (и перестать быть песчаным змием), костломный массаж с применением запрещенных приемов против моей сосискообразной плечевой мышцы (как бишь ее по латыни?), хождение по живому Ящеру в медицинских целях, и море общения, доверительного и очень доброго. Несмотря на неотложные дела Ящера рано утром, мы так и проболтали до рассвета, взаимно удивляясь сложившейся ситуации, в которой мы вдруг очутились. Забавно. Три года назад мне бы и в голову не пришло. И всё это как-то жутко трогательно.
Вишенка на торте: по пути домой из центра нарвалась на злобных контроллеров в количестве четырех штук, которые, пока я заламывала руки и пыталась бороться с жуткой головной болью, доказывали, что я не зарегистрировала поездку и должна им денег. В знак своей правоты они угрожали подвести мой е-билет к аппарату и торжествующе ожидали зеленой лампочки. Загорелась однако красная. Тогда они еще раз проверили собранную информацию. И поняли, что протупили: я ехала в районе совпадения двух маршрутов. Когда эти клоуны откланялись и вышли, немногочисленные пассажиры троллейбуса (в 9 часов воскресного утра) смотрели на меня с различной степенью сочувствия. На подходе к дому меня накрыл катарсис.
в начале было слово. и слово было в творительном падеже
Сегодня мы с моими бывшими одноклассницами доказали, что четыре девки могут не толкьо разжечь костер (не без помощи сухого спирта), но и напилить дров, и нажарить шашлыков. Мы круты. еще я проверила себя на электропроводимость, случайно докоснувшись до электрощита. было странно 8) Забавные люди, эти медики: то рассказывают про то, как в одном сериале женщина дочесалась до белого вещества (мгм), то живописуют спасение неизвесной алкоголички. которая пролила на себя кипяток, готовя кашку для ребенка ( и к приезду врачей почнему-то не удосужилась надеть труселей). Потом они могу начать спорить о том, в каких случаях нужна интубация, и намекать на то, что свечка для/от комаров - это суппозиторий. Еще ои могут объяснять про супронацию (поворачивая ладонь кверху и говоря "суп несу") и пронацию (поворачивая ладонь вниз и говоря "суп пролил"). Мне кажется. этим несчатным людям надо запомнить так много, что они особенно чувствительны к языку, к его мнемоническим возможностям, это так мило, особенно для моего филоложного моска. Потом мы выполнили глупый квет по поиску тухлых овощей на базаре, и хоть результаты оказались неутешительными, необходимость спрашивать про тухлые овощи вселила в меня такую уверенность, что я мигом отвоевала замену одного несиправного геджета (к которому у меян даже не было чека!), и даже, без колебаний и нерешительности, купила себе ежедневник на след. год. Удивительно, но встречи сэтими людьми, пусть редкие, сама возможность которых сначала пугает, в последствие выливаются во что-то такое добрососедское, такое свойское, такой спокойный, дружелюбный и забавный диалог, в котором не надо ничего скрывать и бояться. Или придумывать темы. Или еще что-то невесть что.
/мой язык - цвета фуксии от выпитого коктейля с черным бальзамом. чего только не добавляют в эти напитки/
в начале было слово. и слово было в творительном падеже
Сегодня наконец получила карточку, на которую будет начилсяться стипендия. на карточке красуется поросший мхом водопад в лавовых скалах исландии... хорошее начало. мелочь, а приятно
в начале было слово. и слово было в творительном падеже
Наверное мне нравятся отношения, имеющие срок годности, которые рождаются, развиваются, и в нужный момент умирают естественной смертью в силу независщих ни от одной стороны, но предвиденных обеими сторонами, обстоятельств. Мне откровенно нехватало таких отношений, пока я училась в школе, где все привыкли к мне, к моим достоинствам и недостаткам, классифицировали меня где-то между заучкой, выскочкой, и " в целом ничего", округлив до одного-двух нолей после запятой, так же как и я, простоты ради, привыкла и классифицровала тех, с кем приходило сталкиваться. Отчасти поэтому я любила ездить в лагеря, где можно было познакомиться с целой тучей людей, прикоснувшись к ним одной из граней, впустить их в свой мир - буквально на минутку, на чай, и - как только лагерное время кончалось - расстаться без особых страданий, по необходимости, оставив после себя шлейф загадочности. Отчасти поэтому я люблю путешествия вроде couchsurfing, программы обучения по обмену, когда срок годности очередного знакомста предначертан датой отъезда. И таймер бежит, заставляя сближаться с головокружительной скоростью, мелкать всеми возможными гранями, но также давая возможность скрыть, спрятаться, утаить те стороны, которые не совпадают, те грани, которые могут ранить.
Это как поезда, несущиеся мимо друг друга в противоположных направлениях, не касающиеся друг друга, обдувающие друг друга эфемерным ветром воспоминаний, фактов, мыслей, чувств, каждое из которых - это только отражение какого-то определнного момента, который нельзя схватить за шкирку, каждое из которых не значит ничего само по себе, а только дополняет вереницу других; поезда, мерцаюшие фейерверком светящихся окон в глухой ночи настоящего одиночества, на определенный момент, на совершенно точный и вымеренный момент, толкьо для того чтобы разойтись каждый в свою сторону, каждый в свой мрак, не по своей воле, а по воле неумолимых рельс. Встречи после - более редкие, от этого не менее приятные, но слегка ностальгические, никогда не превзойдут того адреналина, относительная скорость всегда больше, если оба находятся в движении в противположных направлениях, чем когда они двигаются в одном - тогда время вообще может застыть и перестать существовать - в ущерб эмоциям. Часть таких встреч может постепенно распасться, не в состоянии осветить окружающий мрак, часть - столкнуться острыми углами в темноте и ранить, оставив чаще хорошие воспоминания, часть превратиться в привычку, но не настолько сильную, чтобы затянуть меян с головой.
С моим отъездом в Осло обрывается сразу много таких связей, которые значили много для меня последние несколько месяцев, тем не менее оставаяс для меня загадочными. Отношения, в магии которых мне сложно разобраться, а с моим отъездом разбираться в них будет не нужно. Моя поездка пометила их сроком годности заблаговременно, щадяще, отправила отношения в академический (или декретный?) отпуск. Мне неудобно говорить друзьям о своем отъезде, мне кажется, это красивый и хорошо спланированный побег от трудностей, кризисов, излишней откровенности и привязанности. Видимо, это так, отчасти, но я все же уезжаю. Мне интересно, что дальше.