в начале было слово. и слово было в творительном падеже
Ну вот встречаются два одержимых человека. И над обществом повисла угроза полной аннигиляции: выделяемое ими количество хаоса не поддается подсчетам и может сжечь дотла целый город. Да что там город, весь мир в опасности.
Но какое этим одержимым людям дело до мира, ведь можно просто погуляться по старому городу, подышать пьяным воздухом, мимоходом посмотреть на Вайру Вике-Фрейбергу внутри бобра...? Можно со значительном видом осаждать закрытую дверь или - сделать отчаянную попытку объяснить гражданам Франции причину скопления стольких мужей в военной форме у памятника свободы (и окончательно разочароваться в своих исторических познаниях). Можно наполнить ноздри запахом селедки у символических баррикадных костров. Можно подняться высоко над городом и "как бы его в руках держа и им же властвуя законно" отвлекаться на такие мелочи, как горячий виски с фруктами и морепродукты.
Можно тупо вести учет блондинам на просторах необъятной родины.
И всё это столь безобидно и чудесно, что кажется: мир не только спасен, он еще и умыт, причесан и сияет своей акульей улыбкой.
Но какое этим одержимым людям дело до мира, ведь можно просто погуляться по старому городу, подышать пьяным воздухом, мимоходом посмотреть на Вайру Вике-Фрейбергу внутри бобра...? Можно со значительном видом осаждать закрытую дверь или - сделать отчаянную попытку объяснить гражданам Франции причину скопления стольких мужей в военной форме у памятника свободы (и окончательно разочароваться в своих исторических познаниях). Можно наполнить ноздри запахом селедки у символических баррикадных костров. Можно подняться высоко над городом и "как бы его в руках держа и им же властвуя законно" отвлекаться на такие мелочи, как горячий виски с фруктами и морепродукты.
Можно тупо вести учет блондинам на просторах необъятной родины.И всё это столь безобидно и чудесно, что кажется: мир не только спасен, он еще и умыт, причесан и сияет своей акульей улыбкой.