Я, готовящая картошку фри, да и вообще любое другое мало-мальски гламурное блюдо, напоминаю сама себе Пенелопу: ту, которая Одиссею жена. Сидит себе, прядет свой ковер: вдумчиво, поглощенно, целеустремленно. А как наступит ночь (в моем случае - уйдут назойливые свидетели) всё сотканное жестоко распарывает (читайте - жадно глотает). И так каждый раз.
И, как ни странно, я все время удивляюсь, почему это изначально устанавливаемая мною норма так недостижима.. И почему это когда все только еще входят во вкус, я чувствую себя тотально объемшись.
Пенелопья душонка! Во мне явно умер древний грэк. Даром что фамилия моя не Кастаракис.