Только я успела подумать, что американская нация маст дай (сидя в своей комнате с затычками в ушах, дабы не слышать вопли на вечеринке Бриттани - они кроме того, играли в алкогольные игры, из-за чего коридор, по которому слонялись, задевая стены, присутствующие, пропах тошнотворным пивом, которое кроме того, прилипало к ногам) - итак, стоило мне только подумать эту кляузную мысль, как пришедшая на смену пятницы суббота убедила меня в необходимости корректив. Ибо (после 4- часового ботанизма в библиотеке) я пошла пить кофе с двумя особами из журнала The Monthly Moose, обе из которых - американки. До этого у нас как-то не было повода встретиться, кроме планёрок и некоторых случайных тусовок, и тут мы поговорили по душам вплоть до закрытия кафе. В автобусе по пути домой, мы обсуждали с Эмили бесполезность алкогольных игр (заметьте, не я предложил!).
Затем я отправилась пить глёгг (глинтвейн) в обществе сестры моей норвежской подруги. Было довольно мило, но как-то молчаливо. Гости сидели, как змеи, завороженные флейтой (и ароматной амброзией с нектаром сладким). Хозяйка, Торунн, взяла диджериду и стала аккомпанировать Дитте, которая пела норвежские рождественские псалмы.
(ох, особенно Mitt hjerte alltid vanker, чудеснейшее творение)
Оказалось, что Турбьорн посмотрел все фильмы Тарковского и даже знает как звали его брата-поэта (ох, если б не предрассудки, мой брат мог бы быть Арсением по воле матушки). Немного напрягли вопросы о том, что ты делаешь и зачем и как тебе нравится. Время переоценки ценностей не за горами - грядет распродажа ценностей, сбыть бы подешевле и избавиться. Такие вопросы, заданные всеми этими людьми разной степени знакомства - они расслаиваются множеством зеркал, это жутко. Иногда я думаю, почему, почему каждому человеку надо рассказывать истории обо мне с самого начала? Так и подмывает придумать какую-нибудь ложную историю, не сенсационную, не какую-нибудь удивительную, а просто историю, которая никогда со мной не случалась. Просто в виде эксперимента.
Последний поезд домой был полон полутрезвых людей, вонявших пивом.
В воскресенье я, верная привычке, ботанила в первой половине дня и общалась во второй. На этот раз меня пригласила к себе Хелена, на обед. Я принесла пельмени (увы, отныне они кончились!), а на сделала тайландский суп с курицей (и кокосовым молоком!), глёгг и даже мороженое ручной работы (вспоминаю наш школьный опыт, было очень...текуче). При этом она разрешила мне поиздеваться над ее электронным пианино (ах!... я все забыла!) и потыкаться в книгах. И вообще, она страшно добрая, проверила мой экзаменационный текст на прошлой неделе и, положа руку на сердце, хвалила его. Но, что касается общения за обедом, я сделала вывод: усиленное чтение умных книжек, подпортили пою оперативную память, что несколько притомозило темп разговорного норвежского. Гы. и ввело в него сликом много академических конструкций, что судя по всему заметно даже на примере этого текста. гр
завтра дадут задание для домашнего экзамена. пристегнуть ремни!
ыыы... столько всего, аж страшно жить