Смерть мозга - это не смертельно,
Как для души (она нетленна),
Так и для тела: пусть смешон,
Но есть же офисный планктон!
(с) Кирилл


Один товарищ, несмотря на бессонную ночь проведенную в качестве солиста на каком-то хоровом концерте с элементами посещения музеев, релишиозных речей и (о ужас!) латышской дискотеки, всё же согласился повезти нас, на юг Латвии, в Рундале.
Кроме обычной компании, с нами была гостья из России Люба братцы, люба (Люба - это Маша. Маша - это Люба: значит я - Люба?), которой мы объясняли некоторые премудрости латышского языка и давали послушать избранных элементов латышской музыки (Brainstorm). Она в ответ щелкала своим професииональным фоторужьем и смотрела на все своими большими, реснитчатыми глазами. Мы изучили цветник Рундальского замка (младшего брата Зимнего дворца), в котором попадались интересные сорт роз вроде Gentle Hermione, Royal Philarmony, Peer Gynt, Wee Cracker и даже Ladybird. Полюбовались на работу звуковиков, готовящих эстраду для ечернего концерта, Вера успела отразить на мольберте солнечную аллею (и попутно создать шедевр абстракционизма на палитре).
По пути к Баускскому замку заехали в мини-музей ретро-автомобилей, где нам даже провели экспресс-экскурсию и даже дали пофоткаться, и мы каким-то странным образом избежали входной платы, засчет наплыва других туристов. Я немного полазила по замку в одиночестве, нарушая все мыслимые правила и даже вызвав что-то вроде гнева у пожилового литовца (?), который пытался объяснить мне на своем языке, что если я не перестану, то будет "бубум", потом сдался и вспомнил единственное универсальное слово "катастрофа". Когда мы с Верой спустились с башни и спрсили остальных, почему те к нам не присоединились, еответили, что за нее оказывается надо было платить. А я -то думала, почему этот дядя с бейджиком и в рубашке так подозрительно на нас смотрит?
День мы подытожили вкусным обедом в какой-то харчевне по пути (подпортив себе аппетит массовым пожиранием семечек). С моего сиденья открывался совершенно невозможный вид на ярко-голубую тучу, на фоне которое закат проливал свой прощальный желтый свет, падаюзий на сочно-зеленую траву, спускающуюся к мшистого цвета пруду и сползающую к нашему кирпичному патио с клумбой из цветов белого цвета и цвета фуксии. Справа примостилась художественно изогнутая яблоня. Сюрреализм. Или магический реализм?