Я просто шла по улице и никого не трогала.
И тут вдруг на меня напал огромный плакат с надписью" "Кафе-раскраска! Сегодня с двух до четырех" и стрелка. Сначала я прошла мимо. На часах было три, а у меня были другие, более важные дела. Но потом я подумала, а почему бы и нет? И вообще: что за кафе-раскаска такая? Не уйду, пока не выясню!
И поглотила меня пучина морская.
Здание, в которое я вошла,содержало еще одно здание поменьше. Потом до меня дошло, что тут я уже была. Здесь находится одно из крупнейших издательств Норвегии. Я решила, что отступать поздно и двинулась к столам, за которыми сидело человек -надцать женщин разного возраста. И все прилежно что-то раскрашивали.
Конечно, как и любого инопланетянина на новой планете, меня интересовало только одно: "Подведите меня к вашему лидеру." Но лидер пришел сам. Это была высокая, худощавая женщина по имени Ингрид.
- Я редактор отдела раскрасок, - представилась Ингрид, - а ещё владелец паблика
"Pаскрашивание для всех".
- Отдел раскрасок? В вашем издательстве есть специальный отдел, посвященный только раскраскам?
- Нет, нет, у меня кроме раскрасок есть еще и другие обязанности. Но это не так легко, как может показаться. Конечно, текста в этих книжках мало, но нам надо перевести его, отпечатать, выбрать правильную бумагу, подписать контракт с автором... Ну и проводить вот такие сходки для фанатов этого дела.
- Это серьезно? То есть эти люди собрались здесь, чтобы раскрашивать?
- Да. Вы тоже хотите?
- Ну.. а сколько это стоит? И у меня нет с собой карандашей.
После чего Ингрид
читать дальшерассыпала передо мной целую горсть оправленных в дерево циллиндрических кусочков каолина и объяснила мне, что мероприятие совершенно бесплатное, но что вот там, на столе есть стопка ни к чему не обязывающих рождественских открыток, которые можно купить и раскрасить. Но она поспешила заверить меня, что ни к чему не обязывающие открытки ни к чему не обязывают. Я спросила:
- То есть, можно, например, послать другу пустую открытку, чтобы тот раскрасил?
Судя по ее выражению лица, своим вопросом я приоткрыла дверку в новый маркетинговый ход. Ингрид немного замялась и сказала, что они раньше и не задумывались, что открытки можно использовать таким образом, но с другой стороны, а почему бы и нет?
В общем я взяла картинку кита и села за первый попавшийся столик в попытке понять, что случилось с миром.
За моим столиком сидели две женщины среднего возраста с огромным арсеналом карандашей, ручек и фломастеров. Они раскрашивали и оживленно разговаривали. Мне было сложно определить по разговору, шла ли речь о их знакомых и родственниках или о персонажах мыльной оперы, потому что страсти в жизни этих персонажах творились нешуточные: кто-то встречался с кем-то, кто ему в дочки годится, а кто-то другой изменял кому-то с женой своего друга. Я тем временем дорвалась до бирюзового карандаша и стала раскрашивать.
- Ой, какая замечательная рыбка! - воскликнула дама справа с короткой стрижкой и очаровательным зазором между передними зубами. Тридцативосьмилетняя Хеге с короткой стрижкой и очаровательным зазором между передними зубами приехала в Осло вместе со своей подругой Анетт из Лиллестрёма специально для того, чтобы пораскрашивать. Они привезли с собой комплекты карандашей и фломастеров с особо тонкими стержнями.
Мы разговорились.
- Когда дети были мелкие то я покупала им раскраски, а потом поймала себя на том, что бóльшую часть картинок раскрашивала я сама. Дети начинали с азартом, а пото им это занятие надоедало, не хватало усидчивости. А я как засяду, так и не могу оторваться, - рассказала Анетт, длинноволосая брюнетка, - странно, что люди раньше до этого не додумались. Когда наконец появились раскраски для взрослых, я вдруг поняла, что не я одна такая сумашедшая!
- Да, теперь есть, где разгуляться... Даже мотивы более сложные и интересные, - добавила Хеге.
Через какое-то время я поняла, что слега вышла за контур и спросила, нет ли у кого-нибудь из подружек стерки. Они посмотрели на меня с некоторым испугом, обменялись взглядом, и Хеге предложила:
- А.. может быть, ты просто более темным цветом закрасишь?
Так я поняла, что в мире раскарсок есть какие-то негласные правила и табу.
- Да, есть некоторые вещи, которые лично мне кажутся непозоволительными, - призналась Анетт, - например вот она, - ткнула Анетт в Хеге, - она сегодня узнала про то, что можно красить заходя а контуры! И сразу же попробовала!
- Заходить за контуры? И так, чтобы было красиво? - спросила я.
- Ну... я не имею в виду выходить за линии в случайных местах.. Но вот, например, если перед тобой цветок с лепестками, то вместо того, чтобы раскрашивать каждый лепесток по отдельности, то можно закрасить все лепестки одновременно. А еще можно сделать переход от одного цвета к другому - из середины к краю. Тогда получится, что ты красишь, не взирая на контуры.
Хеге довольно посмеивалась, а Анетт все больше и больше заводилась.
- Хеге говорит, что мне пора выйти из зоны комфорта. Но на то она и зона комфорта, Хеге, что в ней мне комфортно! И не смейся! Вот у тебя хорошо получился шарик с переходами, сиди и радуйся. А мне не хочется заходить за контуры. И я не буду заходить за контуры.
Анетт погрузилась в раскрашиваение рождественской карточки, а потом встрепенулась и сказала:
-Хочешь, я тебе кое-что покажу? Я вот до сих пор переживаю из-за этой картинки.
Она открыла свою раскраску "Secret Garden" и стала обеспокоенно перелистывать страницы.
- Вот.
Это была картинка с цветами безумно кислотных оттенков. Я даже не нашлась, что сказать, потому что решительно все на ней было в равной степени ужасно. И хорошо, что я прикусила язык.
- Только не говори, что не видишь. Лично я, как только открываю на этой странице, так сразу думаю: "ЭТОТ ЧЕРТОВ ЦВЕТОК!"
Как я ни стралась, я не смогла найти цветок, который бы выделялся из общего кошмара.
- Ну ладно. Смотри, вот видишь эти голубенькие цветочки? Ага.. а посередине каждого лепестка я провела воооот такие полосочки более темным фломастером. Ну и дура, правда? Когда я увидела, что я натворила, то я не могла прикоснуться к этой картинке. Так шли недели... и наконец я взяла себя в свои руки и доделала!
А я тем временем решила попробовать запрещенную технику и почти сразу ко мне подошла Ингрид: "Да, да, сочетание розового, оранжевого, желтого - это беспроигрышный вариант." И Хеге, заметила торжествующе: "Смотри, Анетт, она вот не боится."
Но на самом-то деле я очень боялась. Потому что по мере того, как я закрашивала всё больше и больше белого, девстенного пространства, цена ошибки росла и росла. Я просидела за рисунком уже час, и начала чувствовать, что если я сейчас выберу "неправильный" цвет, то этот час станет проведенным впустую. Я взяла пару пирожных и чашку кофе, чтобы хоть как-то себя приободрить.
- Кстати, а есть ли среди любителей раскрасок мужчины? - спросила я, поедая зеленое тематическое пирожное.
- Да, есть, на удивление. Есть даже целые семьи, которые раскрашивают вместе. Сидят за одним столом и раскрашивают каждый своё, - ответила Анетт.
По-моему замечательный способ проводить время. С одной стороны, все вместе, а с другой - все в разных "местах".
- Но если честно я почти никогда не вижу, чтобы мужчины выкладывали свои работы в паблике на Фейсбуке, - ответила Хеге.
- А вот есть ли среди членов группы на фейсбуке свои знаменитости, люди, которые обросли поклонниками и подражателями? . спросила я.
- Не знаю, - замялась Хеге, - могу сказать только про себя, но иногда бывает так, что мне приходит оповещение, что тот-то и тот-то выложил новый рисунок, и тогда я бегу сломя голову чтобы посмотреть рисунок, потому что я знаю, что у этого человека талант.
- Да, а у меня бывает еще и наоборот. Получаю уведомление и понимаю, что ЭТО я точно смотреть не буду, - добавила Анетт.
- Но почему? Разве могут быть какие-то правила?
- Нет, правил нет, каждый делает как хочет. Некоторые раскрашивают плоско, другие экспериментирут с переходами. Некоторые картинки - почти как фотографии, совершенно нереально... - задумалась Хеге.
- Но вот я лично считаю, что цвета должны быть одного.. типа. Если все цвета разные то получается.. получается картинка, на которую.. трудно... - замялась Анетт, - трудно смотреть.
Ни разу за весь разговор мои собеседницы не сказали слово "уродливый" по отнощению к чужим работам. Норвежский менталитет. "Трудно смотреть" - это, пожалуй, самый близкий эквивалент критики, ведь это выражение как бы говорит "нет, дело не в том, что не твоя картинка - полный отстой, дело в том, что я такой плохой человек, что мне на нее трудно смотреть."
- Кстати, - вспомнила Хеге, - иногда авторы книг стимулируют читателей принять участие в своих рисунках: дорисовать узор или детали, но тогда чаще всего получается фигня какая-то.
- Да, - подтверждает Анетт и показывает страницу, где она было начала рисовать узор, но сдалась. Единственное, что я иногда делаю, это закрашиваю фон волнами или узорами. Но это так.. мелочи.
- Вообще, раскрашивание - странное занятие. С одной стороны, это очень кропотливый труд, надо постоянно напрягать внимание, - заметила Хеге, - но тем не менее все говорят, что это расслабляет. Ума не приложу, как оно работает.
Так, в праведных трудах и разговорах, прошел целый час, в ходе которого мне удалось покрыть около 30 квадратных сантиметров бумаги цветными пигментами. Анетт и Хеге пригласили меня продолжить банкет, но у меня, увы, были другие планы.
Про то, что из этого вышло, можно прочестьздесь.